Поздравляем Вас с храмовым праздником перенесения из Едессы в Константинополь Нерукотворенного Образа (Убруса) Господа Иисуса Христа (944).

В этом году храмовый праздник выпал на воскресный день. В Спасо-Преображенском соборе совершалось две Божественные Литургии.

Раннюю Литургию совершил иерей Андрей Смирнов, ему сослужил протодиакон Вениамин Сидоров.
Позднюю Литургию возглавил настоятель собора протоиерей Николай Брындин, ему сослужили клирики собора в полном составе. После поздней Литургии был отслужен молебен перед началом учебного года, в котором мы просили благословения Божия на предстоящий учебный год.

В нашем Соборе чудотворный Образ Спаса Нерукотворного находится на аналое у правого клироса.
Он тесно связан с жизнью Императора Петра Великого и был его любимым образом. Написанный, предположительно, в 1676 году для Царя Алексея Михайловича известным московским иконописцем Симоном Федоровичем Ушаковым, к Царю Петру образ перешел от матери, Наталии Кирилловны, и всегда сопутствовал ему в походах. Это тот самый образ, пред которым Царь преклонял колена при основании Петербурга, испрашивая благословение Божие на новую столицу.

Происходило это так. После водосвятного молебна на Заячьем острове 16(27) мая 1703 года, в день Пресвятой Троицы, Государь самолично взял заступ и начал копать ров. Неожиданно — добрый знак — в небе появился орел, диковинная для севера птица. В выкопанный ров опустили золотой ковчег с мощами апостола Андрея Первозванного, некогда посетившего эти места. Взяв три куска дерна, Петр положил их на крышку ковчега со словами: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь. Основан царствующий град Санкт-Питербурх». Загрохотали пушки.

Был чудотворный образ Спаса с Петром и во время исторической Полтавской битвы, когда Император чудом остался жив. Три пули достались на долю Царя: одна пробила ему шляпу, другая попала в седло, а третья… несла ему смерть: ударила прямо в грудь; но Бог хранил своего помазанника: пулю удержал крест, бывший на груди Петра.

С родительской святыней Царь не расставался и на смертном одре — икона стояла у него в изголовье. Последние слова Государя пред кончиной были: «Верую, Господи, помоги моему неверию». Образ, по завещанию Государя, находился и при его погребении.

Позже Нерукотворенный Спас был помещен в домике Петра Великого на Петроградской стороне, в столовой, обращенной в часовню Спасителя. Нескончаемые паломники текли сюда рекой, с верою в чудотворность царского образа. Петербуржцы так и говорили: идти ко Спасителю. Благодарный народ, православные всех званий, возрастов и состояний, приносил к любимому образу бесчисленные пожертвования — иконы, оклады, кресты.

Светлым чувством благоговения к святыне были проникнуты все цари русские. Набожная Елизавета Петровна собственноручно написала молитву Спасителю «Господи, щедрый и милостивый», которую каждый раз читали на молебне перед иконой. Она же именньгм указом 1 июля 1842 года повелела: «В день празднества Нерукотворенного Образа, 16 августа, казенных никаких работ не производить». Этот образ ежегодно, в день Преполовения Господня, обносили крестным ходом вокруг Петропавловской крепости.

В прошлом веке почитатель святыни оставил глубоко проникновенное ее описание: «Этот древний образ имеет чудный вид. С первого взгляда лик Спасителя кажется строгим, но когда всмотришься в него, в глазах видны необыкновенное смирение и кротость, глубина страданий и божественное величие. Взор Христа устремлен в какую-то бесконечную даль, но в то же время вы чувствуете, что этот кроткий взор проникает и в вашу душу. В глазах Его заметна глубочайшая задумчивость. На челе, а еще более в глазах отражаются скорбь и сострадание. Вид Спасителя вообще печальный и страждущий, но вместе с тем в лице Его сияет глубочайшее спокойствие… Щеки впалые, от сильной худобы заметны даже глазные впадины. На челе видны кровавые капли, еще как бы не запекшиеся: они как будто только что скатились из-под тернового венца. Над бровями выступают страдальческие складки, так что как будто Страждущий не выдержал ужаснейшей боли; содрогнулся от нее, но все-таки удержал спокойствие духа до конца. Вообще весь лик Спасителя покрыт неизъяснимым совершенством, так что взирая на Него, благоговеешь пред Спасителем, глубже чувствуешь свое ничтожество, яснее сознаешь свою греховность, и, умиляясь всею душой, невольно преклоняешь колена перед сим чудным образом Спаса.»

По преданию, эдесский правитель Авгарь, страдая от неизлечимой болезни — проказы, отправил в Иудею одного из своих слуг, Ананию, известного живописца, вручив ему письмо к Иисусу. До Авгаря дошел слух об удивительном Муже, Который одним лишь словом исцеляет любые болезни.

В своем письме Авгарь с глубокой верой просил Спасителя прийти в Едессу и даровать исцеление ему, ее правителю, в награду же обещал разделить с Ним царство. Правитель поручил Анании втайне от Иисуса написать Его Лик.

Живописец передал Христу письмо своего господина, однако написать образ Господа так и не сумел — ему не удавалось достичь сходства, несмотря на все старания. В утешение всевидящий Господь, зная о желании Авгаря, омыл Лицо Свое водой и утер Его чистым полотном (убрусом). Когда же Он отнял убрус от Лица, то на полотне запечатлелся Его Божественный образ. Получив святыню, Авгарь поклонился ей и получил облегчение в болезни. После Вознесения Спасителя промыслом Божиим в Едессу пришел апостол Фаддей. Он крестил князя, и дом его, и весь город. Выйдя из святой купели, Авгарь окончательно исцелился.

Из Едессы 16 (29) августа 944 года чудный образ был перенесен в Константинополь. С тех пор в этот день Церковь совершает празднование иконы.

Спас Нерукотворный прикровенно напоминает каждой кающейся душе об одном из главных событий в Священной истории. Человек, созданный по образу и подобию Божию, после грехопадения осквернил в себе образ Божий. Но милостив Творец! В спасительных таинствах Матери-Церкви очищается душа грешника, соединяясь с Господом. «Истинный образ Божий всегда нерукотворен, — размышляет духовный писатель XIX века. — Отсюда следует, что цель всех наших усилий, занятий, наук, должна состоять только в том, чтобы представить Богу наши души как чистый убрус, способный принять Божественное изображение».

После закрытия часовни на Петроградской стороне в январе 1930 года, древний образ перенесли в Свято-Троицкую церковь на Стремянной улице, а когда в 1936 году снесли и ее — в Спасо-Преображенский собор.